Очень малая часть дневников, оливки из огромной пиццы. В моих комментариях не нуждаются абсолютно.- Хочешь ли ты тем самым сказать, что я веду себя, как последний идиот?
- Меня всегда радовала здоровая самокритика в людях.
***
Бессонные ночи оставляют достаточное количество времени для изматывающей резьбы скальпелем по внутренностям собственных эмоций.
***
- Почему ты не спишь, Ори?
- Потому что это трудно - заснуть, сидя на коленях у пруда, почему же еще.
***
Тебя больше нет. Больше некому объяснять все мои ошибки. А значит, я больше не ошибаюсь.
***
У него на столе стоит фотография одутловатой бабёнки. Жена, как пить дать. Я представляю себе, что я сделаю с ней, как только выберусь отсюда - у него на глазах - и мне становится легче. Я - образец самоконтроля.
***
Я бродил по городу, не разбирая дороги - и меня раздражало все вокруг - начиная от воздуха и заканчивая неровным асфальтом. О людях, машинах, животных и витринах я просто молчу. Они приводили меня в бешенство.
***
- Кадзу, могу я попросить тебя об одолжении? Не мог бы ты выйти и дождаться меня снаружи? Я настроен долго орать на тебя и топать ногами от злости, но сейчас это едва ли возможно. Ты согласен меня чуть-чуть подождать?
***
... Положив трубку, я невольно покачал головой. Обещать приехать примерно через девятнадцать минут, - нет, это выше моего понимания.
***
Некоторое время ошарашенно оглядываюсь... затем до меня доходит. Правда, по частям - точно также, по частям, вспоминая весь род Мибу, все возможные причины неадекватности последнего отпрыска этого рода, все возможные последствия противоестественных связей с корейскими отморозками во всем их бесчисленном разнообразии - я осознаю тот факт, что меня оставили без мотоцикла.
***
Первым делом он направляется в ванную. Оттуда раздается плеск воды и короткое выразительное "Срань Господня!..". Нет, его запаса веры в человечество хватит еще на пару человек. И с чего, он, спрашивается, взял, что здесь будет горячая вода?
***
Ори, это не гребаная чайная церемония. Кончай разглядывать кружку и пей, пока горячее.
***
Удивительное дело: мне, кажется, удалось тебя смутить. По крайней мере, вполоборота и выразительно передергивая плечами, ты проронил что-то, что при желании можно было бы расшифровать как «извини»...
***
Я всеми силами пытался не свернуть ему шею. Это было бы не самым разумным ходом. Я улыбался и кивал.
***
- П-послушай… у тебя странное лицо, знаешь?
У меня всегда странное лицо, когда я хочу кого-то убить. Медленно снять кожу. Скальпелем. Тем самым, который лежит во внутреннем кармане пиджака. Но поскольку пиджак болтается на спинке стула и до него мне чертовски лень тянуться – я тебя внимательно слушаю.
***
Но плащ ему брать нельзя, потому что с таким плащом ему прямая дорога в участок - и тут уже никакой Ория не сможет объяснить, почему кровь уважаемого и ни в чем не замешанного доктора Мураки одновременно первой и второй группы, причем второй - отрицательного и положительного резуса.
***
…из грязного зеркала на меня смотрит растрепанный тип в темно-бордовом свитере, сбившейся на бок черной бандане и черных, блядь, очках.
***
- Ори?
- Ммм?
- Иди на кровать. И определись - тебе пиццу или капельницу.
***
Кадзу, если ты заснешь и захлебнешься - не надо потом винить меня в покушении на твою драгоценную жизнь.
***
- Господи, ты издеваешься? Отдыхать, Мураки! Расслабиться! В кругу близких друзей или высшем обществе... вести ни к чему не обязывающие беседы, не думать о делах...
- То есть, собирать информацию, работать в пассивном режиме и втираться в доверие? Понимаю...